Письмецо в конверте
А напишу-ка я о конце восьмидесятых, уж больно осень в восемьдесят восьмом была теплой, теплой и солнечной. И воздух был особенный. Сидеть бы мне сейчас да писать о любви, придумать сказку какую-нибудь, а может и просто стишок сочинить. Так нет, опять кто-то не прав или же я опять не в такт. И опять спать не могу и опять мне писать, выстукивая по клавишам. Характер такой наверное. Как еще клавиатура меня терпит, не знаю, я бы на ее месте давно уже сломался да в запой ушел. На чем же я остановился? Ах да, на воздухе. Да, воздух был в самом деле особенный. Строили мы по-прежнему коммунизм, я не строил - меня в том году только в пионеры приняли, а коммунизм, он сам по себе строился да крепчал, да воздух был уже не тот. Веяло уже чем то новым, а новое это, будоражило людей, заигрывало с ними да надежду подавало. Правда чем надежды эти обернуться оно не рассказывало. Это позже мы узнаем, что не так вкусна кока-кола как компот бабушкин, да и Шварценеггер не особо тягаться с нашими самбистами собирается, а мороженое импортное, красочное да невиданное, не такое как наш пломбир, за двадцать еще копеек, а гораздо хуже. Но тогда нам еще и сравнивать то не с чем было. Но нашептывали нам уже о том, что рядом это все, удивительное, доселе невиданное. И мы верили, воспитаны мы так, чтобы верить, верить да надеяться. Да и не о переменах писать я решил, не о том что было и не о том что будет, напишу ка что-нибудь лёгенькое, обыденно-прозаичное, о проблемах вечных да о семьях обычных. Их тогда побольше было, чем сегодня, сегодня что ни семья - так диво дивное. Одни имена чего стоят, уже одного Хосе Петровича знаю да двоих Луис-Альберто Михайловичей, а в Украине говорят вообще Гарри Поттер появился. Что ни напиши - люди все равно оригинальней окажутся.
. Да и не о семьях писать я буду, одну затрону да и ладно. Нормальную, скучную даже может, ни измен тебе супружеских ни детей внебрачных, живут себе да любят друг-друга и дальше так жить будут. Честно, не шучу. Экстрима и сплетен здесь не будет, не ждите, но если заставил я вас до строк этих дочитать, то не обессудьте, закрыть книгу да в сторону отложить еще не поздно, тем более столько в интернете скандалов да порнухи, да и креативов хороших и интересных хватает, так что скучать не придётся. Там то хоть запятых нет, неправильно расставленных, да хоть экшн какой-никакой. Ну а уж если и дальше читаете, то потом не ропщите, история то в самом деле обычная, спорами на форуме о детях, навеянная.
- Здравствуй, милый, - Людмила услышала звук открывающейся двери и поспешила мужу навстречу.
- Приветик, - по привычке шёпотом, ответил ей Володька, - спит уже?
- Да какой там спит, притворяется, ты же знаешь, без тебя редко засыпает, - шёпотом ответила жена и добавила, - сейчас вид будет делать, что в туалет проснулась сходить.
Дверь детской медленно открылась и на пороге появилась их дочка, девочка лет шести. В пижамке байковой, глаза чересчур усердно протирающая, будто не понимает еще ничего.
- А кто это тут у нас еще не спит? - Володя к дочери наклонился и руки ей протянул.
- Папочка, - девчушка в миг оказалась на руках отца, - папочка, ну почему ты опять так поздно? Ведь ты же обещал.
- Работа, работа, доченька, - лицо Володькино засветилось, несмотря на усталость.
- Тебя директор не отпускает?
- Да, ну а ты почему не спишь? Ты же тоже обещала, - хотя и знает он ответ, да интересно ему просто, схитрит на этот раз дочурка его или правду скажет. А она обняла ручонками за шею его, личиком в плечо уткнулась, как котёнок играющийся.
- Эх ты, хулиганка, - Володя поставил ее на пол, - беги спатки, завтра в садик проспишь.
- А ты меня повезёшь?
- Ну конечно, ты же папина дочка.
- А в зоопарк на выходных?
- Пойдём, обязательно, беги спать, - посмотрев в след дочери, он прошёл на кухню.
- Не обещал бы ты ей заранее, уже в прошлые выходные не смог, - заметила жена, - расстраивается она очень.
- Да надо вырваться, - вздохнул Володя, - у меня новостей вагон. Разогреешь еду - садись, рассказывать буду, а я пока руки помою.
А потом они ужинали, а он рассказывал, что преобразуется теперь их кооператив, где он инженером работает, в общество с ограниченной ответственностью. И директоров теперь трое будет, и Семён Исаакович теперь не директор больше, а генеральный директор, и одним из троих директоров его назначили. Пусть неплохо он зарабатывал уже и на должности инженера, но сейчас еще большие возможности открываются. Хотя и работы с ответственностью тоже побольше будет.
- Да куда же еще больше то? - приятно это его жене, но и мужа жалко, вертится целыми днями как белка в колесе.
- Надо работать, Люда, надо. Мы же не для себя вертимся, вон Жанка подрастает. А мне для нее весь мир хочется к ногам бросить, сердце болит когда дорогую игрушку вижу и понимаю, что купить не могу.
- Ну в этом то она, слава Богу, не капризная. Хорошая девчонка растёт, ты бы видел как она уже читать научилась, - Люда посмотрела на мужа с умилением, понимала как ей повезло, что он дочь так любит, что ее, несмотря на десять лет брака, до сих пор на руках носить готов. У подружек не так, хотя какие там подружки, чересчур у них "не так" в семьях, чтобы они до сих пор подружками оставались.
- Тебе когда вставать то?
- Рано, Люда, мне прямо Жанку жалко, но пообещал, придётся к семи ее в садик уже вести.
И завертелась жизнь своим чередом, она и раньше то не скучная была, а теперь так и вообще весёлая стала. Работы - непочатый край. Развивалась страна потихоньку, от социализма еще не отвернулась, а капитализму застенчиво уже так глазки строить начала. Да только чтоб глазки эти строить много работать приходилось. Потом начнут кричать люди, выясняя откуда же деньги у других людей взялись, чужой работы то не видно, а в то время,